Однако при всех своих положительных качествах дерево имеет свойство недолговечности, подвержено гниению, да и частые пожары сокращали жизнь деревянной постройке.

Подбирали деревья очень тщательно, подряд, без разбору, не рубили, берегли лес. Была даже такая примета: если не понравились три лесины с прихода в лес, совсем не рубили в этот день. Грехом считалась и порубка деревьев в "священных" рощах -там, где было кладбище. Не трогали и деревья, выращенные человеком, они считались судьбоносными. Не брали и то, которое при рубке упало на север - говорили, "на полночь". Плохие приметы связывают с деревом, которое при падении зависает в кронах других деревьев. Грешно было отнимать у леса и рубить старые деревья мудрецов. Сотворивший такой грех должен был сойти с ума, покалечиться или умереть. Не трогали и дерево-ребенка или молодое.

Рубке не подлежали деревья с внешними отклонениями: дуплом, необычной формой, наростами. Боялись приносить не только к дому, но и в деревню сухие деревья -"иссохнет" вся семья. Старались не рубить и в зимнее время, когда деревья не имеют жизненной силы. Очень опасны "злые", "прокудливые", "буйные" деревья. Такое обязательно отомстит за свою погибель. "Буйные" деревья, согласно поверьям, чаще всего вырастали на заброшенных лесных дорогах или на перекрестках . Дело в том, что славяне приписывали дороге большой мифологический смысл, притом отрицательный. Дорога, уходящая вдаль, уводила в конечном итоге на тот свет, ибо за пределами племенной территории, как известно, начиналось царство неведомых сил и была близка граница между мирами умерших и живых. Дорога мыслилась язычниками как своего рода "горизонтальная проекция" Мирового Древа, соединявшего миры. Редко, но попадаются и деревья с витками против солнца, такое дерево считалось связанным со злым колдовством.

Славяне всегда знали, что дерево живое, а значит, имеет душу. Срубить дерево - равносильно убить человека. Знали: когда дерево рубят, оно плачет от боли. Никто и никогда не губил дерево без обряда поклонения.

Сняв шапку, с низким поклоном обращались к каждой веточке, к каждому листочку. Долго вели разговор по душам, рассказывали о своей нужде и радости и еще приносили угощение, чтобы древесная душа вышла и не испытывала страдания

Так обращались и с кустами, и с цветами. Благодарили и оставляли хлеб-соль, деньги.

Вернувшись из леса, непременно постились и тщательно мылись в бане, чтобы смыть грех и чтоб души деревьев "потеряли след" и не нашли обидчика. Боялись на двор принести и бревно с "пасынком" - большим сучком, при выпадении которого остается огромная дыра. Считали, что такое бревно вызовет скорую смерть хозяина дома. Такое бревно называли "волком" или "свечой".

Дома в старину не строили, а рубили без пилы и гвоздей. Пиленые бревна и доски легче впитывают влагу, чем рубленые и тесаные. Опиленные бревна "дерет ветром", они трескаются и быстро разрушаются, а от удара топором волокна древесные уплотняются и не подвергаются ни ветру, ни влаге. Топором работают вдоль волокон, что также способствует ненарушению естественного состояния.

Типов и вариантов врубок в русском деревянном зодчестве насчитывалось несколько десятков. Наиболее распространенными были рубки "в обло" и "в лапу". При рубке "в обло", то есть округло, бревна соединялись таким образом, что концы их выступали наружу, за пределы сруба, образуя так называемый остаток. Выступающие концы хорошо предохраняли углы от промерзания. Да и рогатые углы, оберегают от отрицательной энергии. Этот способ именовался также рубкой "в чашу", поскольку для скрепления бревен делались углубления - "чашки".

Нижний, "окладной" венец зачастую клали прямо на землю. Для того же чтобы этот начальный венец - "нижник" - был менее подвержен гниению, а также с целью создания прочной и надежной основы для дома бревна для него подбирались более толстые и смолистые. Например, в Сибири для нижних венцов использовалась лиственница - очень плотный и довольно долговечный древесный материал.

Нередко под углы и середины закладных венцов подкладывали крупные камни-валуны или вкапывали в землю обрезки толстых бревен - "стулья", которые для защиты от гниения обрабатывали смолой или обжигали. Иногда для этой цели использовались толстые плахи или "лапы" - поставленные вниз корнями выкорчеванные пни. При строительстве жилой избы "окладные" бревна старались класть так, чтобы нижний венец плотно примыкал к земле, зачастую "для тепла" его даже слегка присыпали землей.

Для определения размеров будущих построек русскими плотницких дел мастерами была выработана система простых отношений, в основе которой лежа - русская система мер, тесно связанная со средними размерами человеческого тела.

Соотношение диагонали со стороной квадрата стало принципом сопряжения русских мер: мерной, маховой сажени стороны квадрата (176,4 см) и великой косой сажени - его диагонали (249,5см). И остальные применявшиеся в строительстве меры длины - малая пядь (54 см), нога (27 см), локоть (38 см), большой локоть (54 см), стопа шага (76 см), сажень-локоть (108 см), простая сажень (152,7 см) и косая (казенная) сажень (216 см). Относились друг к другу как сторона к диагонали квадрата.

Покрытия русских деревянных построек были также рубленые. В бревенчатые фронтоны торцевых стен врубались горизонтальные бревна - слеги, которые несли кровлю. Придавая фронтонам различные очертания, можно было возводить кровлю либо на два ската, либо на два ската с полицами (то есть переломом кровли). Кровлям придавалось также криволинейное очертание с килевидным завершением (бочечная кровля). Квадратные в плане постройки перекрывались нередко на восемь скатов, либо пересекающимися бочечными кровлями (крещатая бочка).

Почти у всех типов рубленых построек верхняя подкарнизная часть сруба расширялась для отвода воды. Для кровли употреблялся тес, настилавшийся вперехлест, или лемех (черепица) - короткие дощечки, способные скрывать ("чешуйчатое обивание") и округлые формы (бочки, кубы, шеи, главы). Концы лемеха делались с заостренными или закругленными, но чаще всего городчатыми, то есть в виде ступенчатых прямоугольных уступов.