Ритм - основа не только труда. Он необходим человеку и во всей его деятельности. И не одному человеку, а всей его семье, всей деревне, всей волости и всему крестьянству, может быть, и всей России.

"Лад" и "строй" принадлежат миру музыки. Но "такт" в современном русском языке употребляется в более широком бытовом смысле и служит для характеристики хорошего поведения. Гармония как духовная и физическая по отдельности, так и вообще - это жизнь, полнокровность жизни, ритмичность. Сбивка с ритма - это болезнь, неустройство, разлад, беспорядок.

Смерть - это вообще остановка, хаос, нелепость, прекращение гармонического звучания, распадение.

Ритмичная жизнь, как и музыкальное звучание, не подразумевает однообразия. Наоборот, ритм высвобождает время и духовные силы каждого человека в отдельности или этнического сообщества, он помогает прозвучать индивидуальности и организует ее. Ритм закрепляет в человеке творческое начало, оно обязательное, хотя и не единственное условие творчества.

Самый тяжелый мускульный труд становился посильным, менее утомительным, ежели он обретал мерность. Не зря же многие трудовые процессы сопровождались песней. Гребцы в лодках, преодолевая ветер, пели. Солдаты на марше пели, даже закованные в кандалы каторжане пели. Ритм помогал быстрее осваивать трудовые секреты, приобретать навыки.

Ритмичным был не только дневной, суточный цикл, но и вся неделя.

А сезонные сельхозработы, праздники и посты делали ритмичным весь год.

Дурной человек хотел стать не хуже других, средний стремился быть хорошим, а хороший считал, что ему тоже не мешало бы стать лучше.

Ритмичность, сопровождавшая человека на всём его жизненном пути, объясняет многие "странности" крестьянского быта.

Считалось, к примеру, вполне нормальным, хотя и не очень почтенным, что дитя и старик из зажиточного дома вдруг пошли с корзиной по миру (значит, пала лошадь или сгорело гумно, или вымокла рожь). Но никто даже и представить себе не мог, чтобы хозяин в разгар сенокоса пошёл бы с сумой.

Женщинам и холостым парням разрешалось пить только сусло и пиво. Старики и старухи имели право нюхать табак. И никогда невозможно было даже увидеть табакерку в руках молодого мужчины, тем более подростка - всё село пеклось о здоровом потомстве и с непослушными боролись нещадно (хотя это было крайне редко).

Этот недогул позднее мог сказаться далеко не лучшим способом. Так же точно и слишком затянувшийся холостяцкий период не шел на пользу, он выбивал из нормальной жизненной колеи, развращал, избаловывал.

Степень тяжести физических работ (как, впрочем, и психологических нагрузок) нарастала в крестьянском быту незаметно, последовательно, что закаливало человека, но не надрывало. Так же последовательно нарастала и мера ответственности перед сверстником, перед братом или сестрой, перед родителями, перед семьей, деревней, волостью, перед Отечеством, перед всем белым светом.

В этом была основа воспитания. Ведь тот, кто обманул сверстника в детской игре, легко может обмануть отца и мать, а позже и всю деревню. Отсюда прямая дорога к эгоизму и отщепенству. Человек понемногу начинает злиться уже на всех, противопоставляя себя всему миру. Противопоставление же оправдывает в глазах эгоиста и антиобщественные поступки, обычные преступления.

Совсем безгрешных людей не было, но каждый человек чувствовал величину, степень собственного греха, своих преступлений перед людьми и окружающим миром. Муки совести соответствовали величине этого греха. Поэтому религиозный обряд причащения и предсмертное покаяние облегчали страдания умирающего.

Многие люди в глубокой старости выглядят внешне как молодые. Молодое, почти юношеское выражение лица - признак доброты. Отсутствие на душе зла. Долголетие в известной мере зависит от доброты, здоровье тоже. Злоба порождает болезни. Старики до глубокой старости умели сохранить лёгкость, юмор, наивность. Наивность отнюдь не глупость, а признак радостного отношения к жизни, признак высокой духовной культуры.

"Умел дитя родить, умей и научить".